Вадим Давыдов | ARDET VERBUM

Иногда мать-природа создаёт такие чудеса, что просто захватывает дух. Она была «Мэрилин Монро» эпохи после Великой войны, заработала тридцать миллионов долларов (в нынешних ценах это что-то около миллиарда), её — и не без оснований — считали прекраснейшей женщиной своего времени. Совершенство. Теперь сын Хеди Ламарр рассказывает историю своей матери — австрийской еврейки, ставшей одной из первых сверхзвёзд мирового кинематографа.

( Read the rest of this entry � )

Originally published at Ardet Verbum. You can comment here or there.

Широкий географический разброс подразделений, генерирующих солдат для операций может быть объяснен типичным желанием командования предоставлять войскам возможность получить боевой опыт всякий раз, когда предоставляется подобного рода возможность. Но это не было главной причиной в нынешней ситуации.

Относительно бескровная «русская весна» проложила путь к ожесточенным сражениям «русской зимы». Первые оперативные успехи украинской армии в июне и начале июля 2014 года повлекли за собой и артиллерийские обстрелы с российской территории, направленные против наступавших украинских сил на их собственной территории. Затем последовала прямая интервенция российских подразделений — с середины августа, когда перспективы поражения мятежников стали реальными. Наличие большого количества российских военнослужащих на суверенной территории Украины с этого момента стало постоянной особенностью конфликта.

Первая фаза крупномасштабного вторжения российских сил относится к 11 августа. До этого элементы российских разведывательных подразделений и спецназа оперировали в Украине с 14 июля (самое позднее), и они состояли из солдат шести воинских частей.

Российская военная операция в Украине весьма поучительна и следует новой военной доктрине начальника Генштаба генерала Герасимова, одобренной в декабре 2014 года.

Одновременно, она наглядно демонстрирует пределы российской военной мощи, и, в первую очередь, ее ограниченную способность вести продолжительные операции такого масштаба.

И действительно, совершенно очевидна недостаточность ресурсов — и военных, и финансовых, имеющихся в распоряжении Кремля, для обеспечения операции такого уровня на протяжении более одного года, и армия уже подходит к пределу своих возможностей. Возможно, еще слишком рано говорить о том, что российские вооруженные силы взяли на себя слишком много, но некоторые факты очевидны. Весной 2014 года потребовалось сосредоточить около 90 тысяч солдат из 28 подразделений в Крыму и на русско-украинской границе. Эта группировка состояла из частей, собранных из относительно ограниченной географической зоны. Но для продолжения операции и поддержания интенсивности боев пришлось задействовать куда большее число подразделений.

Из-за того, что характер их участия в войне против украинских войск принимал все более крупномасштабный, прямой и конвенциальный характер, к середине августа количество российских военнослужащих в Украине оценивалось в 3000 — 6500 человек, по оценкам различных источников. Это число колебалось, достигнув пика в 10 тысяч в декабре 2014. Российскому министерству обороны пришлось создать группировку из 117 различных подразделений в 42 тысячи человек, в районе российско-украинской границы. Эти люди размещены здесь, оказывают помощь в области логистики, напрямую принимают участие в боевых действиях и ведут артиллерийский огонь по целям на территории Украины. Следует отметить, что 104 из 117 этих подразделений на том или ином этапе принимали участие в боевых действиях с осени 2014 года в той или иной форме.

Количество российских солдат, оперирующих на территории Украины в последнюю неделю февраля достигло 9 тысяч человек, и с того момента увеличилось на 1500-2000 человек. Также следует иметь ввиду российскую группировку в Крыму, и речь, по консервативным оценкам, идет о 26-28 тысячах человек, включая 13 тысяч в составе Черноморского Флота. (по другим оценкам, в Крыму находится 29-40 тысяч солдат).

Также следует отметить, что восемь из десяти российских армий послали свои подразделения для участия в летне-осенней фазе украинской операции (исключениями стали 35-я и 5-я краснознаменная армии). Были посланы подразделения из Восточного военного округа – из Уссурийска и Владивостока. Более того, семь из десяти армий (2-я гвардейская, 6-я, 20-я, 49-я, 41-я, 36-я и 29-я) мобилизовали все свои маневренные подразделения и держали их в боевой готовности для отправки в Украину в ходе летне-осенней и зимней фаз кампании.

58-я армия мобилизовала все свои маневренные подразделения, за исключением одного -102-й военной базы в Армении. Другая военная база — 201-я в Таджикистане, по некоторым сообщениям, отправила солдат в Украину в январе 2015-го.

Российское министерство обороны продолжает отправлять подкрепления в Украину даже после подписания мирного соглашения в Минске 13 февраля. Через два дня после соглашений элементы 2-й гвардейской армии были идентифицированы в боях под Мариуполем, куда они прибыли для того, чтобы сменить 138-й мотострелковую бригаду, понсшую серьзные потери в ходе трёхнедельных боёв.

После установления режима прекращения огня в начале декабря 2014 года российские войска были отодвинуты в тыл, за формирования мятежников, и осуществляли поддержку с тыла — в области логистики и артиллерийского прикрытия. Это служило тогдашней цели Москвы — подготовки мирной конференции Минск-2. Кремль надеялся найти формулу политической реинтеграции мятежных территорий в состав Украины (в самой Украине многие призывали признать оккупацию Донбасса с тем, чтобы предотвратить его использование в качестве троянского коня в украинской политической системе).

В то же время, потери принудили российское командование вместо использования батальонных тактических групп, формируемых из персонала одной бригады или дивизии, спешно и беспорядочно формировать такие группы из состава разных бригад и дивизий. Из-за этого некоторые обозреватели предположили, что в зоне боевых действий нет регулярных российских формирований, а есть лишь «добровольцы», и российское военное присутствие ограничено командными ролями и экипажами специалистов, управляющими сложными системами вооружений. Тем не менее, с новым витком боевых действий, начавшимся немедленно после подписания соглашений, российские подразделения вернулись на приоритетные позиции, в качестве наиболее способной наступательной силы, а формирования мятежников при этом, по существу, использовались в качестве пушечного мяса. В ходе февральских боев были идентифицированы следующие российские подразделения:

1-2 февраля сводное подразделение, состоявшее из элементов 8-й гвардейской и 18-й гвардейской мотострелковых бригад, 25-го полка спецназа и элементов 232-й ракетно-артиллерийской бригады участвовала в боях под Дебальцево.

В то же время в районе Горловки другое сводное формирование — 8-й гвардейской и 5-й танковой бригады — прикрывало действия пехоты.

Сводное формирование 27-й гвардейской мотострелковой бригады и 217 воздушно-десантного полка (98-й гвардейской воздушно-десантной дивизии) было переброшено в Логвиново 14 февраля, вместе с другим формированием — 135-й гвардейской мотострелковой бригады и 25 полка спецназа, с тем, чтобы закрыть коридор эвакуации из Дебальцева. Они были эвакуированы после того, как понесли тяжелые потери (сводное формирование 27-й гвардейской и 217 гвардейского полка ВДВ было позднее сформировано вокруг ядра батальонно-тактической группы, после того, как та понесла тяжелые потери).

Тактическая группа 20-й гвардейской мотострелковой дивизии была слита с объединенным формированием 18-й гвардейской мотострелковой бригады после 13 февраля, элементы 20-й бригады заменили 8-ю гвардейскую мотострелковую бригаду, понесшую серьезные потери.

Другие сводные формирования — 19 мотострелковой бригады и 10-й бригады спецназа, 13-го гвардейского танкового полка (4-й гвардейской Кантемировской дивизии) и 32-й мотострелковой бригады, 104-го воздушно-десантного полка вместе с формированием Кальмиус мятежников было замечено на северном направлении в феврале.

Элементы 9-й мотострелковой бригады действовали в сводном формировании вместе с неидентифицированным подразделением на южном направлении в феврале.

Широкий географический разброс подразделений, генерирующих солдат для операций может быть объяснен типичным желанием командования предоставлять войскам возможность получить боевой опыт всякий раз, когда предоставляется подобного рода возможность. Но это не было главной причиной в нынешней ситуации, есть признаки того, что за этим стояли и другие соображения.

Войсковые подразделения, постоянно дислоцируемые в Южном и Западном военных округах могли формировать батальонно-тактические группы для весенней фазы операции, но уже к осени, и, в особенности, зимой, они могли создавать лишь ротные тактические группы. Некоторые подразделения не были в состоянии выполнить и это требование. Например, 536-я бригада прибрежной артиллерии была вынуждена отправить некоторых контрактников в 61-ю бригаду морской пехоты с тем, чтобы та смогла создать тактическую группу для посылки в Украину.

В то же время, сибирским подразделениям было приказано создать больше, чем батальонно-тактические группы. 36-я гвардейская бригада отправила формирование, по численности приближающееся к полку, с танковым батальоном, артиллерийским дивизионом и отдельными боевыми подразделениями. Это указывает на жесткую нехватку персонала. То, что сибиряков перебрасывали с их собственной техникой — вместо того, чтобы отправить только солдат — также демонстрирует дефицит боевой техники. Вместе это свидетельствует о том, что желание предоставить войскам боевой опыт не было единственной причиной того, что в операции принимали подразделения, дислоцированные на таком удалении от театра боевых действий.

Следующим индикатором нехватки персонала является создание «профессионалов» из призывников, не осознающих последствия такого рода перемены или не могущих дать отпор подобному превращению. Именно дефицит кадров, а не выгоды обучения в условиях реального боя и есть причина участия отдаленных подразделений. Есть информация о том, что российский военный персонал с помощью угроз «конвертируют» в контрактников. По меньшей мере в одном случае командир подразделения подделал контракты, и сам расписался за ничего не подозревающих призывников. То, как это подрывает мораль войск описывать не стоит.

Еще одним примером является развертывание подразделений дивизии внутренних войск имени Дзержинского в качестве «заградотрядов», за линией фронта мятежников и российских войск. Они были замечены и на северном направлении в районе Дебальцево, и на юге, под Мариуполем. В пяти случаях элементы дивизии Дзержинского предприняли карательные действия против российских солдат, мятежники также сообщали о действиях дивизии Дзержинского против них. Это подчеркивает те проблемы, которые есть у российского командования с моралью и российских подразделений, и мятежников.

Вместе взятые, эти факторы являются наиболее убедительным доказательством нехватки обученного военного персонала для проведения продолжительной операции в Украине. И это без дальнейшего разбора реальных боевых возможностей дислоцированных подразделений, которые являются неудовлетворительными – вместе с многочисленными сообщениями о низком уровне морали.

Существуют доказательства того, что российские войска находятся на территории Украины — не только в командных ролях или в качестве специалистов, но и в качестве воинских подразделений. Эти силы, развернутые в Украине, на границе с Украиной и в Крыму представляют собой серьезную и прямую угрозу Украине. Количественно, эта российская группировка практически равна всем вооруженным силам, находящимся в распоряжении Украины. Более того, силы мятежников, в большей или меньшей степени находящиеся под российским контролем, насчитывают половину от всех российских сил. Таким образом, Киев не может рассчитывать на создание численного перевеса.

Главной стратегической целью российских войск является обеспечение продолжения существования пророссийских «республик» на территории восточной Украины. В то же время, у России есть проблемы с мобилизацией такого количества сил, которое было бы достаточным для операции против Украины.

В этих условиях нельзя исключать того, что русские попытаются эксплуатировать относительно выгодную для них ситуацию — пока она еще существует — после того, как украинская армия значительно ослабла в результате отхода из Дебальцево, где было потеряно много техники, и, возможно, людей. Новая операция позволит закрепить территориальные приобретения мятежников. Крупный промышленный центр и порт Мариуполь является очевидной следующей целью.

Переброска российских подразделений и сил мятежников в районы концентрации к северу и востоку от Мариуполя демонстрирует, что такой вариант серьезно рассматривается Кремлем. Если это так, нельзя исключать дальнейшей эскалации и российского военного удара с целью расширения территории, контролируемой мятежниками.

© Igor Sutyagin. Russian Forces in Ukraine, RUSI via PostSkriptum

Originally published at Ardet Verbum. You can comment here or there.